Вчера… Нет, давайте начнём с позавчера, когда я освободил моего мальчика в шаломе (т.е. мировом суде). Ублюдки (это я так называю противников, и конечно же не обижусь, если они так называют меня) подали обжалование, и вчера я оказался в мехози (областной суд) у Шмуэля Меламеда.
К делу я подготовился как мог — дело в том, что мусорское обжалование подаётся в 11, а суд в 11:30, и подготовиться по-настоящему, то есть посидеть над ихним (да-да, ихним — это как шпионы и разведчики) обжалованием, чтобы разбить каьдую строчку, не получается.
Но в самом деле я подчеркнул все материалы, которые за нас, подготовил аргументы и шёл в суд, чётко зная, какую речьж я буду произносить. Но не тут-то было.
Когда дело дошло до нас, судья начал говорить с прокуроршей. и сказал он ВСЁ, что я подготовил для своего выступления, обратив внимание на ВСЕ проблемные для них факты и не упустив того, что было проблемно и для меня.
Сказать, что я был в шоке — это очень мягко говоря сказать. Судья закончил анализ дела, предложил прокурорше сдаться без боя, та не согласилась, и он говорит мне — есть что добавить? А я такой эээээ мнээээ я это… Добавить мне было нечего, он как будто прочитал всё, что я подготовил, а также все мои мысли на эту тему. Ну тогда и не надо, говорит судья, и дожал прокуроршу до того, что она сдалась и нас выпустили.
И вот меня благодарят счастливые родственники и друзья, а я такой стою в некотором ахуе и мне немного стыдно за то, что я получаю незаслуженные благодарности…
Вечером мы говорили с товарищем — молодым адвокатом по имени Дан Гровс, одним из немногих израильтян, общение с которыми не вызывает у меня тяжёлой психологической травмы. Молодым я его называю потому, что когда мы с ним познакомились лет 15 назад по одной домашней амфетаминовой лаборатории, я был уже аж 5 лет адвокат, а он всего два — и с тех пор он у меня проходит по категории «молодой», хотя 17 лет опыта вроде как бы уже достаточно, чтобы перевести человека (к тому же умного, чёткого и грамотного) в разряд матёрых мастеров.
Дану я время от времени перевожу дела, которые по причине загруженности не могу взять сам — и ни разу на него не жаловались, и даже весьма наоборот. И вот говорим мы с ним про обжалования, и про то, как Шмуэль Барух (ааааа, на самом деле это я про Меламеда, а у Шмуэля Баруха я тоже судился неоднократно и он тоже умница) мне не дал и слова сказать, сделав всю работу за меня.
А после разговора он прислал мне вотсапп со словами его учителя, очень крутого уголовного адвоката, которые тот ему сказал в первые дни работы, когда Шмуэль был ещё начальником прокурорского отдела в местечковой реховотской, если не ошибаюсь, полиции.
«Не доверяй никому. Никому нельзя верить — ни коллегам, ни клиентам, ни судьям, ни ментам, ни прокурорам. Ни-ко-му!
Кроме Шмулика Меламеда. То, что он говорит, всегда верно».
Это самый лучший комплимент, который я слышал от юриста о юристе, да и вообще про человека. И это абсолютная правда.
******
А теперь ко второй части — моя (теоретическая, конечно же — на самом деле чувство настоящей зависти мне не знакомо, мне своего горя хватает, чужое мне не надо, а жизни без горя не бывает) зависть к программистам, строителям, плотникам и т.д.
Вот освободил я вчера мальчика. Но я и слова не сказал — то есть теоретически меня там могло бы и не быть вообще, мальчик мог быть там сам, и всё бы сложилось точно так же.
Просматривая свои самые круто закончившиеся дела, я затрудняюсь найти там свой вклад. Будь то феноменально хорошо закончившееся инцест-изнасилование, алабама или сахар — отличный судья, человечная праклитутка, соцработники, отстоявшие моего человечка, и сам человек, который прошёл терапию и произвёл на социалов и прокуроров такое впечатление, что они сами за него вписались…
И где я во всей этой истории? Может быть, любой бесплатный адвокат пришёл бы к такому же результату. Может быть, человек вообще без адвоката пришёл бы к тому же самому. А я чего?
Вот строитель — он знает, ЧТО он построил. Дизайнер надизайнил, Зоя написала картину, программер настрочил код, плотник сколотил мебель… А я — ну и, пожалуй, психологи и им подобные — никогда не знаю, в чём был мой вклад и был ли он вообще…
Ну а если добавить это в и так крепкий коктейль из ненависти к себе, синдрому самозванца и хорошей, устойчивой депрессии — и принимать его каждый день, можно понять, почему мы — адвокаты, а особенно семейные и уголовные — лидируем по депрессии, алкоголизму, наркомании, разводам и самоубийствам среди всех профессий. Раньше это были авиадиспетчеры, но сейчас за них стрессуются роботы, поэтому они перестали стреляться и прыгать из окон.
А мы не перестали.
P.S. Если бы судья могли даже теоретически прочитать этот пост, я бы такого не написал — позориться лестью недостойно питерских юристов. Но они не читают по-русски, ха ха ха!
'О прекраснейшем судье, или почему я завидую строителям и программистам' Комментариев пока нет
Будьте первым комментатором!