Сегодня, в день выборов, который я, славтегосспади, встречаю на Синае, где не работает израильская симка и не приходят звонки и смс от людей, раз в 4 года (ну или сколько раз у нас выборы) вспоминающих обо мне, я наконец-то напишу о том, о чём написали уже все, когда за одну ночь вся лента фейсбука превратилась в тыкву.
Лет 5 назад я написал книгу о самых интересных делах в истории Израиля, начиная с самого первого уголовного дела, которое рассматривал Верховный Суд (1/48, Сильвестр против Юридического Советника Правительства, попытка объяснить, что такое сомнение, которое толкуется в пользу обвиняемого) до закрытия тюрьмы для нелегалов (Багац 7385/13 Эйтан против правительства Израиля).
Когда я думал о том, как перевести эту книгу на английский, я думал о названии — точнее, об одной фразе, которой можно было бы описать весь этот труд. А труд, кстати, немалый — за год я перелопатил кучу источников, от собственно решений суда до Википедии и газет тех времён.
How the Supreme Court of Israel Defends the Only Democracy in the Middle East from the State to Israel, подумалось мне. Как Верховный Суд Израиля защищает единственную демократию на Ближнем Востоке от Государства Израиль — ибо самая важная роль Верховного Суда в том, чтобы контролировать власть и бороться с ней.
Более двух веков назад отцы-основатели США заложили основу политической системы, которая сделала Америку той самой сверхдержавой, которой она является последний век. Той самой страной, в которой режим не ассоциируется с лидером и работает настоящая демократия — вне зависимости от того, стоит во главе государства старый клоун или старый маразматик, Америка живёт, и живёт хорошо.
Когда я учил историю США в университете Тель-Авива, меня потрясло одно из писем кого-то из отцов нации — если я не ошибаюсь, как обычно, то это был мой тёзка Гамильтон. Он писал о том, что люди сами по себе поганенький народец (каждый юрист это хорошо знает, мы же как врачи, только врачи это техники которые чинят механические повреждения, а адвокаты работают с душами человеческими, а они у вас так себе душонки) — и люди, которые рвутся во власть, хуже обычных.
А вот те, кто до этой власти дорвался, прошёл такой отрицательный отбор, что Пелевин излишне мягок в своих описаниях о наивной вере в то, что девушка в публичном доме просто случайно туда зашла. Люди во власти — это не просто отборнейшее отребье рода человеческого, это то, что на иврите романтически называется миц шель а зевель.
Поэтому система должна быть построена так, чтобы она лебедьракищукила вне зависимости от личности тех людей, которые умудрились ложью и обманом (а ведь иначе это просто невозможно) пробить себе путь на самый верх. Так и сделали систему checks and balances, которую на русский язык переводят «система сдержек и противовесов», что воскрешает в моей памяти полученные на уроках труда тройки при жалких потугах изобразить что-то вроде чертежа.
Три ветви власти — законодательная, исполнительная и судебная — должны тянуть одеяло на себя, в конечном результате уравновешивая друг друга в борьбе за власть. Законодатели пишут законы, они главные. Но правительство правит, значит оно главное. Но суд в конце концов решает по-своему, значит он главный. А главный на самом деле — народ, который из-за всего этого живёт в свободной стране, где ты можешь быть самим собой и не должен три раза в день целовать жопу президента.
Главная задача Верховного Суда — это бороться с двумя другими ветвями власти и защищать демократию от воли большинства, ибо либеральная демократия — это воля большинства С СОБЛЮДЕНИЕМ ПРАВ МЕНЬШИНСТВА. Это значит, что во власти должна быть система, в которой работают люди, которых никто не избрал на голосовании и которые вообще никому не подчиняются.
Если сегодня большинство населения Израиля посредством 120 клоунов примет решение о том, что рыжие лишаются гражданских прав (ну а реально, какие могут быть права у людей, у которых нет души, а тем более на Святой Земле?) — Верховный Суд скажет «эй, ребята, вы что-то намудрили, этот закон незаконный».
Верховный Суд — это что-то вроде responsible adult, мевугар ахраи, следящий за тем, чтобы люди сами себе не навредили. И самые большие трагедии случаются в обществе, где он не работает и работает только воля большинства, ИБО НЕ ОГРАНИЧЕННАЯ ВОЛЯ БОЛЬШИНСТВА — ЭТО ДИКТАТУРА.
При Гитлере, Сталине и Мао народ практически весь и целиком поддерживал и даже инициировал (хунвэйбины и комсомольцы) массовые убийства невиновных людей. Народ весь, целиком и полностью, поддерживал самогеноцид и диктаторов — и не было сильного Верховного Суда, способного остановить это безумие.
Поэтому, когда в следующий раз вы услышите о том, что Верховный Суд (а особенно в своей эманации защитника людей от государства — Багац) не демократичен и не уважает волю народа, просто вспомните о том, что это и есть его работа — идти наперекор воле народа, выраженной через законно избранных депутатов, министров и прочую шушеру.
Как это ни парадоксально и контр-интуитивно, но в самой ретроградской, традиционной и консервативной профессии юриста самое крутое — это быть в Верховном Суде и реализовывать ты самую концепцию сдержки, работать противовесом, «я всегда буду ПРОТИВ».
К сожалению, в Израиле Верховный Суд очень про-государственный, слабый и нерешительный в борьбе с государством. Вы таки будете смеяться, но Багац — практически самый слабый конституционный суд в мире, один из наиболее лояльных к власти. Это знают все, кто работает это дело и по долгу службы изучает решения Верховного Суда.
Но даже такой суд дал нам те права, которые сегодня кажутся нам абсолютно естественными и само собой разумеющимися. Суд — не Кнессет, не царь, не бог и не гегемон — позволил нам жить в свободной демократической стране.
В стране, где есть свобода предпринимательства (Бежерано), свобода слова (Коль а-Ам), где можно смотреть телевизор по субботам и посидеть в кафе, где можно похоронить родителей и написать их имя на их родном языке и с годами жизни в человеческих цифрах, где каждый солдат знает, что такое незаконный приказ, который нельзя исполнить, где нельзя ущемлять в правах людей за их пол, веру и сексуальную ориентацию, где запрещены пытки и издевательства над заключёнными…
Мы, свободные люди, живём в свободной стране и сегодня у нас свободные демократические выборы — и во всём этом огромная доля работы Верховного Суда, о которой я, собственно, и написал 52 истории.
Да, у нас нет факинг тыквенного латте (хотя Viagra juice рвёт его как питерский юрист москвича), нельзя накрасить ногти в полночь (интересно, на каком заводе впахивают эти дамы днём, что у них нет на это времени) и банковский сектор не так развит (зато я могу получать и отсылать деньги во всем страны мира).
Зато у нас есть настоящие свобода и демократия, и во многом благодаря тем самым людям, к которым так плохо относятся в русскоязычном секторе — из-за безграмотности.
Скоро я выложу свою книгу в каком-нибудь интернет-магазине, я не знаю где, книга на русском, но российскими площадками я пользоваться не буду как по практическим, так и по принципиальным соображениям. Ну и заодно скажите мне, какую цену выставить за книгу? Бесплатно? 5 шекелей? 10 шекелей?
С днём свободных выборов в свободной стране нас, дорогие сограждане! Ам хофши бэ арцейну!
'О том, что у нас есть, или не грози южному Тель-Авиву, попивая Viagra juice у себя на раёне' Комментариев пока нет
Будьте первым комментатором!