Начав, как обычно, своё утро с чтения прецедентов, я замучался выбором, о чём же вам рассказать — всё такое интересное, всё такое вкусное. Тут и убийцы, которых (почему-то) не отпускают из-под ареста, и бомжик, который хотел ночевать во дворе синагоги в Бней-Браке, а его сдали ментам, и адвокаты, которые подставили людей на четверть миллиона шекелей…
Но снилось мне сегодня, что меня назначили судьёй в мировой суд Петах-Тиквы, причём во сне я дико удивлялся почему — я же даже курсов судейских не проходил, а курсы эти очень интересные и сложные. Кстати прикол — мне послали результаты экзаменов Эти Крайф с этого курса, той самой судьи, которая грудью и всем остальным проложила себе дорогу на кресло. И эти результаты…
Короче, двоечница эта Эти Крайф, реально двоечница, особенно во всём, что касается непосредственно юриспруденции. Буквально на двойку сдала, 4 из 10. Единственная её хорошая оценка — это приятность в общении, ну а дальше уже шутите сами.
Размышления, колебания и необходимость выбора привели меня к решению Эсперанцы (т.е. Надежды) Алон из хайфского мехози о том, можно ли использовать в суде незаконно добытые доказательства. Решение непростое, и я не знаю, как бы я решил — не зря я не ходил на судейские курсы.
А вот один мой друг ходил и рассказал мне о такой задачке — стоит судья в очереди на кассу в супермаркете, и тут кто-то суёт в карман конфетку. Должен ли судья сказать об этом и заложить чувака? А если это голодный бомж и речь идёт о булочке? А если это флакон духов?
Что ж, к решению. Кстати, вы знаете, от какого слова это по-английски, to decide? От корня cide — genocide, insecticide, homicide — потому как когда принимаешь решение, надо оставить одну из возможностей, убив все остальные.
Ничего себе предисловие! А дело-то простое, и вопрос короткий.
Мама с папой разводятся и, как это положено у идиотов, неистово судятся за бабло, вмешивая в это дочку. Мамаша науськала дочку, что надо взять папин телефон и посмотреть переписку с его мамой — своей бабушкой — насчёт квартиры, заскриншотить и переслать маме.
Папа тоже не подарок — он пытается увести у мамы полагающуюся ей недвижимость, а простым языком — своровать её имущество. Это нехорошо, я это не люблю, мои клиенты так себя не ведут. Помню, одному такому я сказал — я сейчас снимаю шапку адвоката и как обычный человек скажу тебе, что ты вор и мошенник, который хочет обокрасть мать своих детей. На том и расстались.
Итак, переписку папы с его мамой принесли в суд, и встал вопрос — а может ли суд принимать доказательства, добытые таким путём? С одной стороны, это нарушение закона о неприкосновенности частной жизни (или как перевести хок а пратиют?), а с другой — чувак хотел обмануть всех, а нате-ка, не вышло.
Судья Эсперанца Алон (госспади, я ещё со школы помню про это судёнышко под названием Эсперанца, на котором Кастро приплыл делать революцию, привет 148 испанской школе) решила, что суд как морфлот, не на… Не обманешь, напишем так, чтобы не оскорблять алгоритмы фейсбука.
Я неспроста не стал судьёй. Быть адвокатом намного проще — не надо ничего решать, просто спасай клиента как можешь и гори оно всё синим пламенем. А тут надо решать, а это сложно — надо убить остальные, вероятно не менее правильные, решения.
Эсперанца решила принять эти доказательства, потому как не надо давать «приз» мужику, который хочет ограбить мать своих детей и обмануть всех. Ну как в известной фразе про то, что можно обманывать некоторых некоторое время, но нельзя обмануть всех и навсегда — кстати, её обманом приписали Линкольну и обманули этим всех и навсегда.
Я бы решил по-другому. Если бы жена сама влезла к мужу в телефон, я бы долго колебался, балансируя между прайваси и требованиями предоставить семейному суду всю информацию. Но есть нюанс.
Научить дочку залезть в папин телефон, порыться в нём, найти соответствующую переписку и переслать маме? За это я бы отобрал у мамы родительские права.
Нельзя вмешивать детей в такие дела. Я не знаю, как сказать по-русски weaponise — превращать в орудие/оружие, но по-моемуы это наносит ребёнку такой удар по психике, учит её такой подлости и обману, что это хуже чем бить ребёнка. это сделать дочку моральным уродом на всю жизнь.
Я считаю, что мать, которая сделала такое с девочкой, которой ещё 11 лет нет, недостойна её воспитывать, ибо не воспитание это, а калеченье. Да, мама права, папа урод вор и мошенник — но сделать из десятилетней дочурки агента разведки против её же отца просто недопустимо, и мне пох на отца, он заслужил.
Мне не пох на ребёнка, из которого делают морального инвалида. Её научили страшному — ПОДЛОСТИ и ПРЕДАТЕЛЬСТВУ, и это то, что она заберёт с собой во взрослую жизнь. А предав раз, предашь дважды и трижды.
А вы бы решили по-другому?
'О том, как девочку сделали оружием развода (что делать НЕЛЬЗЯ), или муки выбора' Комментариев пока нет
Будьте первым комментатором!