На фотографии — профессор Дафна Барак-Эрез, моя лекторка по конституционному праву и судьяка Верховного Суда. Она написала кучу статей и, наверное, книг по конституционному праву, а ещё она очень хороший человек, в чём я лично убедился 26 лет назад.
Я был тогда на првом курсе юрфака в своей путяге, и был я там единственным русским. Надо сказать, что в результате тёплого приёма и абсорбции в киббуце Мааган Михаэль я до сих пор испытываю дичайшую аллергию на израилов, а точнее — не общаюсь с ними вообще никак. Ну и тогда было то же самое, но я воспринимал это как проблему.
Впрочем, тогда это и было проблемой — представьте себе студенческие годы, проведённые среди мажоров в виде человека-невидимки, когда ты выходишь в кафетерий, а посифеть там не с кем и нет столика, куда можно подсесть и не с кем поговорить все студенческие годы, а о девушках я вообще не говорю — кто-то помнит, как относились элиты к русским в начале 90-х?
И вот когда у нас была личная беседа с Дафной (не помню по какому поводу) она спросила меня «ну а как вообще», и я с ней поделился сокровенным. На следующий же день мои однокурсники один за другим пытались завязать со мной содержательные беседы «ну Шаса ма нишма», что было не знаю ому тяжелее — мне или им, но попытка декана наладить мою социальную жизнь до сих пор теплится солнечным зайчиком стеклянного глаза в моём сердце.
Чем же так отличилась сегодня Дафна Барак-Эрез, что её пропечатали в газете? До неё дошло дело, начавшееся в мировом суде. И дело-то настолько мелочное, что волновать профессора по конституционному праву, о котором Википедия в паре строк сообщает: Barak-Erez was a visiting professor at various universities, including Columbia, Stanford, Duke, and UCLA, as well as a visiting researcher in other distinguished institutions such as Harvard, Yale, Cambridge, and the Max Planck Institute.
Что же произошло? Речь идёт об особо опасном рецидивисте — полгода назад против него подали обвинительное заключение за попытку кражи велосипеда, а четыре месяца назад застукали его на краже пустой сумки и открывашки. Само собой разумеется, такого человека надо немедленно посадить, а то и расстрелять по законам военного времени.
На суде, правда, его выпустили под залог — оказалось, что кража пустой сумки с открывашкой всё же не настолько опасна для общества, чтоб человек сидел в тюрьме в ожидании суда, на котором он должен получить максимум условный срок.
Тут надо сделать отступление, ибо ещё не все тут сидели в израильской тюрьме. Тюрьмы у нас хорошие, серьёзно. Помню, у меня был мальчик программист, которого жена пыталась посадить — и, как часто бывает в таких случаях, прежде всего его засунули в тюрягу под арест. Он был в дикой панике от одной мысли о том, что ему предстоит там внутри, и никакие мои заверения в том, что всё будет хорошо, не помогали.
И тут прихожу я к нему через недельку, а он весёлый такой меня встречает. Я его спрашиваю — ну как? А он говорит — отлично, я-то думал что здесь будут бандиты, а здесь все как я — кого жена посадила, а кого за траву закрыли (тогда за неё ещё сажали). И знаешь, говорит, что я тебе скажу? Раньше я думал, что там на воле свобода а здесь тюрьма, а теперь как без жены отдохнул понимаю, что там с ней я был как в тюрьме, а здесь у меня по сравнению с этим свобода.
Вернёмся к нашему мальчику. Когда ему было 8 лет, ему в голову прилетела шоковцая граната — не знаю как правильно по-русски римон элем, но ему хватило на всю жизнь, чтоб остаться инвалидом и физически, и душевно. Мне даже не хочется описывать все его проблемы, но тахлес он остался в каком-то месте тем самым испуганным восьмилетним ребёнком, которого зачем-то назвали взрослым и иди живи как можешь.
Таким людям в тюрьме просто невозможно. Те, кто были в интернатах, знают, что приходится пройти чудикам в детской стае. А вот такой нервно-дёрганный ребёнок в тюрьме вообще не может выжить — и потому что тюрьма для него это как для обычного человека средневековые пытки, и потому что он не умеет избегать конфликтов и разруливать их по-взрослому, а в тюрьме это опасно.
Но государство в лице прокуратуры не смогло смириться с решением суда о том, чтоб посадить его под домашний арест, и обжаловало это в окружной суд, который — опаньки! — его отправил в тюрьму.
Но у семьи был адвокат — не государственный — и он не остановился, и дошёл до Верховного Суда, где ему сопутствовала удача — он попал на Дафну Барак-Эрез. Ознакомившись с делом, она приказала освободить мальчика, упомянув Кафку и написав, что решение закрыть его в тюрьму на даёт ей покоя.
Да, ну и чтобы вы понимали, как государство расставляет приоритеты — в Израиле есть только одно место, где можно содержать под арестом вот таких вот ебанашек, остальные закрыли, нет денег. Ну а в самом этом месте давно уже нету мест.
То же самое творится и со специнтернатами для малолеток, и с терапией для саженцев — нет денег на всякую фигню. То, что каждый сэкономленный на этом шекель отольётся десятками потраченных потом, а также судьбами самих ебанашек, их семей и тех, кто от них, невылеченных, потом пострадает — как говорится «а то, что придётся потом платить — так ведь это ж, пойми, потом!».
Всё хорошо, что хорошо кончается — но мне бы хотелось, чтобы кроме профессора Барак-Эрез страна знала и других своих героев. Тех, кто неутомимо подавал в суды обжалования, чтобы не дай бог не выпустили парня. Судью, который решил, что пусть парень сидит в тюрьме. Всю эту кодлу, которая так воюет не за наши спокойствие и безопасность, а за свои проценты выигрышей, и для которых «ну посидит ещё пару месяцев, в чём проблема-то» это абсолютно нормально, не стесняясь.
Ну и заодно респект моему коллеге, незнакомому мне адвокату по имени Амир Навон. Вот так пробиться в Верховный Суд и не сдаваться, когда тебя послали в мехозях — это премия имени Дершовица, котоырй как раз больше всего любит те дела, где все суды отказали.
Впрочем, Кристобаль Хозевич это уже давно объяснил.
'О том, как душевнобольного держали в тюрьме четыре месяца за кражу сумки с открывашкой, или страна должна знать своих героев' Комментариев пока нет
Будьте первым комментатором!